Пять стадий перед смертью: мастер

[4eshira]

= 12. Принятие =

= 1/3 =

- Сакура!
Она упала на четвереньки в неполных двух метрах от него, упала и вцепилась одной рукой в землю, другую прижимая к животу. Вокруг ладони толчками запульсировала чакра, но Саске видел, какой болью искажено опущенное лицо Харуно. Он видел, как она старательно дышит, как напряжены ее губы, не выпускающие наружу ни звука, как проникает в ее тело чакра, видел, но ничего не мог сделать, скованный неподвластной плотью. Он мог только смотреть. Только смотреть на последствия своих поступков.

«Если тебя ранят на поле боя, первое, что ты должна сделать – восстановить дыхание», – учила ее Пятая, и потому Сакура старательно дышала. Напряженно, медленно, с присвистом сквозь сжатые зубы, но дышала.
Вдох – выдох.
Это было совсем не просто: отрешиться от боли, от подступившей к горлу рвоты, от стучащего в висках адреналина и сосредоточится на потоке чакры в пальцах. И дышать. Прекратить спазмы и не дать разойтись швам и случиться кровоизлиянию. Но главное – дышать.
Чакра плохо слушалась: била неровными, грубыми толчками, и пока даже больше вредила, чем помогала, как если бы медик пыталась вдеть нитку в иголку при помощи топора. Но постепенно ее ток выравнивался. Стальной кулак, стянувший внутренности, разжался, и Сакура, наконец, смогла нормально дышать. Когда спазмы прекратились и боль окончательно отступила, Харуно была настолько обессилена, что просто позволила своему телу расслабиться и с четверенек перекатиться на спину.
В лицо ударил холодный дождь. Ах да, она ведь все еще здесь.
Харуно посмотрела на лежащего рядом парня.

Когда локоть ее руки подогнулся и девушка упала набок, Учиха подумал, что медик сдалась или потеряла сознание. Он двинул рукой в ее сторону в каком-то бессознательном движении, но его локоть лишь едва дернулся, напоминая о параличе. Саске скрипнул зубами, но тут встретился взглядом с Харуно.
- Все хорошо, – устало сказала она, опуская веки. – Все хорошо…
Он уловил в ее глазах только одно – облегчение, и вспыхнувшие на какое-то мгновение эмоции внутри него самого вновь отступили в пустую тьму.
- Кажется, я пока никуда не пойду, – с какой-то горькой усмешкой проговорила Сакура.
Лил дождь. Стих ветер. А они просто лежали рядом на холодной земле, лицом к хмурому небу, оба не имея сил пошевелиться, оба не имея желания разговаривать.
Дождь не прекращался. Он заполнял собой сознание, заменяя мысли шумом падающей воды. Этот шум успокаивал, усмирял, словно укутывал в огромное, шелестящее, но холодное одеяло. Гроза, очевидно, прошла стороной: прозвучало лишь эхо грома, и дождь теперь просто освежал землю, умывая ее и принося обновление.
Но до конца ночи было еще далеко.
- Тебе нельзя долго лежать на холодной земле, – сказал Саске, даже не заметив, что голосовые связки восстановились полностью.
- Да, ты прав, – вздохнула Сакура и, оторвав неподвижный взгляд от темного неба, осторожно села. – Можешь пошевелиться?
Учиха сжал и разжал кулак, немного более свободно подвигал локтем, попытался согнуть колени. Девушка в это время с некоторым усилием поднялась на ноги.
- Давай, – она встала напротив него и протянула руку.
Он посмотрел на медика снизу вверх и увидел застрявшие у нее в волосах травинки, ее выпачканную в земле одежду, ее усталое бледное лицо. Она была не в лучшей форме, и это он был в этом виноват.
- Не беспокойся, я выдержу, – сказала девушка.
Саске вздохнул и резким движением вскинул руку, хватаясь за ладонь Харуно – та потянула парня на себя, помогая встать и сразу подставляя свое плечо для опоры.
- Думаю, не стоит нести грязь в дом, – через пару секунд произнесла она, наблюдая за парнем, и сделала первый шаг в сторону бани, дожидаясь, пока Учиха ступит за ней.
Он не без труда переставил ногу. Потом другую.
Постепенно они продвигались вперед. Сакура не торопила Саске ни словом, ни движением, просто помогала ему делать каждый следующий шаг, неявно, но все же принимая часть его веса на себя. Ей не раз доводилось помогать людям с ограниченными возможностями. Особенно шиноби. И тут кто, как не Харуно знала про то, что нельзя подгонять и спешить.
Когда они наконец дошли до бани, и парень смог рукой опереться на стену, медик позволила себе небольшую передышку.
- Еще не все, – словно сама себе напомнила она, вновь делая шаг.
Когда они вошли в помещение перед купальней, Сакура аккуратно усадила Учиху на небольшую скамейку и прислонила его спиной к стене. Он с усилием дышал, будто тренировался несколько часов подряд, и дождевые капли все еще падали с его жестких черных волос на холодные сильные плечи.
- Посиди здесь, я пойду первая, – девушка помедлила, а потом, не снимая одежды, вошла в банную комнату.
Послышался звук включенной воды. Саске пустым взглядом смотрел на закрытые седзи и не думал ни о чем. Мысли ускользали, слова путались и разбегались, и он просто позволил глухой пустоте завладеть его разумом. Глухой безжизненной пустоте.
Через пятнадцать минут Сакура вышла из купальни. Ее волосы, кожа и одежда были чистыми и пахли мылом.
- Идем, – сказала она и вновь протянула руку.
Учиха оперся на стену ладонью и усилием воли поднял себя со скамейки. Посмотрел еще раз на Сакуру, и та сама без слов взяла его вторую руку и перекинула себе через плечо. Они пошли более уверенно, силы возвращались к парню, хотя даже после обвала крыши он не чувствовал себя так… никак. Сейчас он вообще себя никак не чувствовал.
Когда они вошли в купальню, Сакура подвела его к душу и спросила:
- Можешь стоять?
Учиха оперся рукой на стену, отпуская девушку. Харуно включила воду.
Она водила ладонями по его спине и плечам, забиралась пальцами в волосы, промывая их от земли и застрявшей травы, словно купала великовозрастного ребенка, а он послушно стоял и не препятствовал никаким ее действиям.
- Повернись, – попросила она, и парень медленно повернулся.
Поток воды бил ему прямо в затылок, но Саске не шевелился и неотрывно смотрел лишь на розовую макушку перед своим носом. Сакура прощупывала его плечи вверх от локтя, что-то проверяя и чему-то слегка хмуря брови.
- Как ты себя чувствуешь? – спросила медик, поднимая взгляд на Учиху.
- Погано, – честно, но безразлично ответил тот.
- Меня беспокоит состояние твоих мускулов, дзюцу не должно было… – она не договорила.
Руки уже значительно лучше слушались парня, чтобы он мог достаточно точным движением загрести девушку в охапку и прижать к себе. Инстинктивно Сакура выставила вперед локти, уперевшись ими в грудь Учихи, а тот, то ли не выстояв на ногах, то ли слишком устав, сделал шаг назад и откинулся спиной на стену, увлекая за собой девушку в руках.
- Саске…? – полувопросительно произнесла медик, не решаясь поднять лицо вверх. Такое поведение смущало и настораживало одновременно.
Он не ответил, только еще теснее прижал Харуно к себе.
Девушка не шевелилась. То, что произошло всего полчаса назад, весь этот хаос и безумие, появление Итачи и их бой, гнев Учихи и ее истерика, оставило неприятный осадок в душе. Сакура все еще злилась на парня и одновременно сочувствовала ему, отчего злилась уже на себя, но все эти эмоции доходили до нее как через пелену дождя, того самого, что наверняка еще шел снаружи: эмоции были, но какие-то размытые и нечеткие. Поэтому она позволяла ему держать ее так.
Вода не грела, не грело и чужое тело. Но Саске все равно продолжал сжимать Харуно в руках, словно цеплялся за ускользающую реальность, чтобы не утонуть с головой в заполнившей сознание холодной пустоте. Он уже знал это состояние: так же Учиха чувствовал себя после смерти Итачи в первый раз. Связь с реальностью терялась, ускользала, словно дождь сквозь пальцы, обтекала их и исчезала. Тогда эту пустоту заполнил Мадара, дал новую цель и новые идеалы, но по сути это оказалось лишь отсрочкой. Теперь рядом была эта девчонка или, нет, правильнее сказать, мать его ребенка. Она что-то говорит, что-то делает, а он…
- Что я должен делать теперь? – спросил Саске.
Сейчас он вновь был готов просто пойти туда, куда ему скажут. Но Сакура ответила по-другому:
- Жить дальше, – сказала она. – Принимать решения. Защищать то, что дорого, – медик пожала плечами и посмотрела вверх в темные, но все еще пустые глаза парня. Где та сила, что всегда наполняла их до краев? – Я не знаю, Саске. Ты должен решить это сам. Это то, чего хотел Итачи.
- Итачи… – глухо повторил Учиха. – Что он сказал тебе?
- Ничего, – честно ответила Харуно. – Хотя, прости, я слышала весь ваш разговор.
Что-то дрогнуло у Саске на лице: словно треснула тонкая корочка льда у него в глазах.
- Почему он вновь оставил меня?
Сакура почувствовала боль в груди: она не знала ответов на эти вопросы и хотела бы, чтобы на ее месте был кто-то другой, кто-то мудрый и знающий жизнь, например, Какаши-сенсей или Цунаде-сама… но здесь была только она.
- Потому что он принял на себя прошлое и оставил тебе будущее.
Лицо Учихи исказилось еще сильнее, и он бессильно опустил голову и уткнулся лбом в основании шеи Харуно, лишь крепче прижимая ее к себе. Пустота внутри сжалась комом поперек горла, вновь мешая дышать, вытесняя из груди весь воздух, но тут… он почувствовал, как чужие ладони опустились ему на голову и мягко провели по его волосам.
Что она должна была сделать? Она должна была пойти к Цунаде и рассказать ей все – это был ее долг шиноби, но другой долг удерживал ее здесь и сейчас, и, более того, Сакура не чувствовала, что делает что-то неправильно. Она и представить не могла, что сейчас происходит в душе у Учихи, каково ему было, и потому сострадание само двигало ее руками, пока девушка гладила жесткие волосы парня, обнимая его без стеснения или опаски. Это все, что она могла сделать для него сейчас.
И еще Харуно была уверена, что вода из душа никак не могла попасть на то плечо, лицом к которому прижимался Саске.

Решать самому? Хорошо, он будет решать сам.

- Надеюсь, ты сможешь сам переодеться? – спросила Сакура, когда они остановились напротив комнаты парня.
Медик все еще держала его руку перекинутой через свое плечо, но это было уже скорее страховкой, которая не пригодится, чем реальной потребностью.
Когда Саске выпустил ее из кольца рук там, в купальне, девушка поняла, что он вновь обрел равновесие и ее сочувствие или любые другие эмоции теперь будут излишними. Поэтому Сакура просто помогла ему дойти до главного дома и подняться по лестнице на второй этаж.
- Смогу, – кивнул он и твердо перенес вес на ноги.
На пару секунд этого хватило, но потом Учихе пришлось опереться на стену. Однако медик знала, что при всем своем упрямстве парень справится.
Она кивнула и прошла дальше по коридору к спальне главы клана. Войдя в комнату, Харуно подошла к своему походному рюкзаку и достала сухой сменный комплект одежды. Та, что была на ней, еще влажно и неприятно липла к телу, а девушка не любила это ощущение. Она так и не решилась раздеться в душе при Саске, чтобы можно было постирать одежду отдельно, а не прямо на себе в спешке, беспокоясь о состоянии парня, сидящего за дверью, и опасаясь оставлять его надолго наедине. Он, конечно, не мог вдруг пропасть и, кажется, больше не испытывал навязчивого желания воевать с первым встречным, но… Но все же медик не решилась взять его в купальню сразу с собой. Ей казалось, что она уже давно не испытывала комплексов по поводу наготы человеческого тела. В конце концов, что может быть в нем необычного? Существует всего два пола, и у обоих все довольно предсказуемо…
- Сакура? – седзи спальни отъехали в сторону, и в проеме показалась голова Учихи.
- Что-то не так? – тут же среагировала Харуно, оказываясь возле парня.
- Нет, – ответил он и нетвердым шагом прошел в помещение, явно направляясь к кровати.
Медик проследила взглядом его траекторию, но ничего не сказала. В кои-то веки она убедилась в наличии инстинкта самосохранения у Саске: матрац был ему сейчас полезнее, чем жесткий футон.
Учиха расслабленно упал спиной на кровать: этот небольшой переход между комнатами явно стоил ему немало сил.
- Подожди, – попросила Сакура, забираясь с ногами на кровать и поднося ладонь к шее парня. Пульс у наследника Шарингана был учащенный, но ровный.
- Новая униформа?
- А? – сбиваясь со счета, удивилась Харуно, а потом поняла, что не успела переодеться: на ней были только черные шорты и черный лифчик. – Нет, просто… – почему она опять смутилась? – Неважно, – отмахнулась девушка, собираясь слезть с кровати, но чужая ладонь на запястье остановила ее.
- Я надеюсь, ты не собираешься к Хокаге, – ровно произнес Саске.
- А если и собираюсь, то что? – недовольно спросила медик. Теперь, когда к Учихе вернулось его вечное холодное спокойствие, он вновь становился невыносим.
- То я тебя не пущу, – ответил парень и несильно дернул рукой, заставляя Сакуру почти упасть на кровать.
Где-то она уже это слышала примерно час назад.
- Серьезно, не пущу, – из-под полуприкрытых век покосился на нее Саске. – Утром заглянем в штаб, чтобы Пятая осмотрела тебя.
Харуно была немало удивлена таким ответом.
- И ты пойдешь со мной? – уточнила она.
- Конечно, я пойду с тобой.
- Чтобы… что? – в отсутствии подвоха чувствовался подвох.
- Чтобы лично услышать от Цунаде, что все действительно в порядке, – он прямо посмотрел на девушку.
Та все еще пыталась найти двойное дно в его словах, когда поняла, что что-то изменилось во взгляде Учихи. Его глаза больше не походили на черные опасные омуты, в них появилась какая-то ясность и… взрослость?
- То есть ты больше не хочешь… мстить? – осторожно спросила она.
- Нет, – просто ответил он.
- Ну ладно, – Харуно откинулась на спину, все еще не уверенная в происходящем.
Может, это было очередным обманом? С другой стороны, Учиха явно был еще не в состоянии передвигаться самостоятельно на большие расстояния, а тем более использовать чакру. Может быть, она чего-то не учла?..
- Сакура, – позвал Саске, отвлекая ее от темных мыслей, – ты ничего не забыла?
- Что, например? – с тревогой спросила Харуно, готовая услышать подтверждение своим сомнениям.
- Твое дзюцу-обязательное-каждый-вечер-что-то-там, – ответил он.
Сакура чертыхнулась в душе. А ведь и правда: забыла. Ладно, Учиха всегда ставил безопасность ребенка превыше всего, так что она может отвлечься на пару минут от своих подозрений. Медик закрыла глаза и сосредоточилась на потоке чакры.
С плодом было все хорошо. Он прочно закрепился в матке и теперь мог начинать набирать объем. У него уже сформировались сердце и некоторые другие внутренние органы, хотя сейчас он был больше похож на головастика, чем на человеческого ребенка. Сегодняшние события не повредили ему по крайней мере внешне, но в дальнейшем Харуно должна была избегать подобных ситуаций. Раны чувствовались непривычно растянутыми, и к исправлению этих последствий медик определенно должна была приложить немалые усилия в будущем, но в целом все было лучше, чем она ожидала. Это радовало.
Когда девушка открыла глаза, то поняла, что Саске лежит на боку и очевидно наблюдает за ее действиями.
- Все хорошо, – сказала она, поворачивая голову к Учихе.
Тот задумчиво смотрел на ее живот, а затем вытянул вперед одну руку и остановил ее над ладонями Сакуры, которые она еще не успела убрать.
- Можно? – спросил он, глянув на лицо Харуно.
Та растерялась на долю секунды, но потом ответила:
- Можно, – и убрала свои ладони.
Учиха мягко опустил руку на ее живот.
Это осторожное прикосновение неясно взволновало Сакуру. Парень никогда раньше не проявлял такой… инициативы, даже несмотря на признанное отцовство.
- Какой он? – спросил наследник Шарингана, глядя на свою ладонь.
- Совсем маленький, – вновь неясно чему смутившись, ответила девушка. – Не больше полусантиметра.
- Еще не ясен пол?
К чему эти вопросы? К чему эта непривычная мягкая осторожность в его голосе?
- Еще нет, – ком в горле пришлось проглотить. – Это седьмая неделя, а пока только начинается пятая.
- Если будет мальчик… – начал Саске и словно запнулся.
- …назовем его Итачи? – догадавшись, полувопросительно произнесла Харуно.
Парень посмотрел ей в глаза.
- Да, – ответил он, и Сакура поняла, что вновь пропала. Пропала в этом взгляде с головой. – Пора спать, – Учиха убрал руку с ее живота.
- Да, пора, – механически согласилась медик, еще чувствуя на месте прикосновения тепло чужой ладони.
Саске закрыл глаза и, казалось, сразу уснул.
За окном все еще ровно и гулко шумел дождь.

= 2/3 =

Когда Сакура проснулась, Учиха еще спал. Он лежал так же, как и уснул: на боку, подложив одну руку под голову, лицом к девушке. Спал, словно замер. Даже, казалось, не дышал.
Она с полминуты разглядывала его лицо, лишь убеждаясь в том, что прежняя тревожная, грозная тень покинула его и не хмурит больше брови, не ожесточает линию губ. Он был спокоен, но не расслаблен или разбит – спокоен и собран даже во сне, как и подобает шиноби его уровня.
Медик поднялась с кровати. Оделась в так и оставленный вчера разобранным сменный комплект, бесшумно покинула комнату и спустилась вниз, на первый этаж поместья.
Ночной дождь прошел, и утро было солнечным и свежим. Еще не яркий, молочный свет заполнял внутренний сад, обнимал изогнутые крылья поместья, расчерчивая их тенями и вызолачивая темно-коричневую древесину построек до оттенков красного, а рисовую бумагу на седзи – до матового розового. Сакура любила это время суток. Это были редкие и ценные мгновения покоя и надежды, которые совсем не хотелось отпускать.
Медик зашла на кухню. На повестке дня был визит к Пятой, но завтрака никто и ничто не отменял, поэтому, немного поразмыслив, Харуно неспешно взялась за готовку. На дворе был новый день и, казалось, целая новая жизнь.
- Давно встала? – в проеме седзи возник Саске.
- Нет, – девушка даже не вздрогнула, хотя не слышала, как он появился. Просто стала уже привыкать.
- Не хочешь сначала сходить к Хокаге?
- Со мной все в порядке, – она поставила рис на огонь. – Меня больше волнует то, как себя чувствуешь ты, – Сакура повернулась к Учихе.
- Поток чакры восстановился, если ты об этом, – ответил он, не сводя с Харуно внимательного, хорошо знакомого ей взгляда. Она сама так часто смотрела на пациентов, которые с температурой под сорок говорили, что прекрасно себя чувствуют и им нужно возвращаться к работе.
- Выходим сразу после завтрака, – после небольшой паузы сказал Саске.
- Хорошо, – согласилась медик, и наследник Шарингана покинул порог кухни.
Она вновь повернулась к плите. Кажется, прошедший вечер поставил последний штрих во всех тех метаморфозах, что произошли между ними за последние две недели.
Но, с другой стороны, возможно, она и в правду зря медлит. Стоит собраться и быстрее направиться к Цунаде: к чему эти глупые сказки про солнечное утро, когда на пороге война?
Но все же эти последние мгновения безмятежности и покоя хотелось растянуть и сохранить, потому что потом – Сакура была уверена – она будет переживать за друзей каждую свободную минуту.

Оставив девушку готовить, Саске вернулся в додзе к тайнику Мадары. Парень не собирался возобновлять поиски свитка: он верил словам Итачи, и если тот сказал, что уничтожил его, значит, так оно и было. Тем не менее, святилище нельзя было просто оставить.
Учиха собирался изучить его еще раз, в особенности тот камень, но сейчас он планировал другое развитие событий, потому занялся ремонтом проломленной стены, чтобы скрыть проход от чужих глаз.
В голове была четкая ясность и уверенность в том, что он должен сделать. Оставалось лишь убедить Хокаге.

Утренняя Коноха жила своей привычной жизнью, но все же чувствовалось в ней что-то необычное, что-то уверенное и одновременно тревожное. На улицах были лишь гражданские – никаких привычных зеленых жилетов и сверкающих на солнце хитаев. Тем не менее, все заведения и лавки торговцев были открыты: люди храбро смотрели в лицо наступающим временам.
В Башне Хокаге было непривычно тихо. Большинство помещений пустовало, и Сакура даже подумала, что они все же опоздали и Цунаде уже покинула деревню, но удачно подвернувшийся служащий из гражданских сказал, что Пятая еще у себя в кабинете.
- А, Сакура, – не удивилась Сенджу, увидев ученицу на пороге. – Ты вовремя.
- Доброе утро, Цунаде-сама, – поздоровалась девушка. Вслед за ней в кабинет вошел Учиха и прикрыл дверь.
Пятая бросила на Саске не самый приятный и довольный взгляд, но промолчала.
- Перед тем как вы уйдете, я хотела бы попросить вас осмотреть меня, – формально начала Сакура: женщина ждала ее саму и ее отчета, и обе это понимали.
- Конечно, – сказала Сенджу, откладывая изучаемый свиток, и ненавязчиво добавила: – Саске, будь добр, подожди за дверью.
- Вынужден отказаться, потому что мне тоже есть что вам сказать, – ровно произнес парень и также ненавязчиво добавил: – И я не смею вас задерживать.
Цунаде едва заметно скривила губы: мало ей твердолобости Наруто.
- Сакура, – позвала женщина, поднимаясь из кресла, и Харуно с готовностью подошла к столу, снимая светлую юбку. – Я слушаю, Учиха.
- Как вы, вероятно, уже догадались, я вернулся в деревню не просто так, – начал Саске, наблюдая за тем, как на кончиках пальцев Сенджу появляется чакра и как Санин подносит ладонь к животу Сакуры. – После боя с Итачи меня подобрал Мадара и рассказал настоящую историю клана Учих. Рассказал про заговор и про решение старейшин, про шпионскую миссию Итачи в Акацуки и про то условие, что поставил мой брат руководству Листа перед отбытием. Вчера я встретился с призраком Итачи в виде дзюцу, и он подтвердил все рассказанное нашим прадедом.
Ни рука, ни лицо Цунаде никак не выдавали ее эмоций, как будто Учиха говорил о погоде за окном, а не об одной из самых темных историй Конохи. Женщина лишь подняла быстрый взгляд, чтобы найти в глазах ученицы подтверждение истинности услышанного.
- Рассказав все, Мадара предложил мне отправиться в деревню и выяснить все самому, а заодно найти для него кое-что, что он оставил здесь перед своим отступлением много лет назад.
- Все хорошо, но больше никаких излишних физических нагрузок, – сказала Сенджу, отнимая пальцы от низа живота Харуно и кивая ученице, после чего повернулась к Саске: – Продолжай.
- По словам Мадары, перед отступлением он запечатал половину своей силы в свитке, а свиток спрятал в поместье Учих, явно рассчитывая вернуться туда со временем. Последняя неудачная попытка, как я понимаю, была предпринята им около шестнадцати лет назад.
- И где же свиток сейчас? – тяжело спросила Цунаде, начиная догадываться, к чему ведет парень.
- Его нашел и уничтожил Итачи еще до своей «последней миссии».
Пятая обернулась к Харуно, и та кивнула. Сакура помнила про свиток из разговора братьев, но и предположить не могла что в нем. Впрочем, про уничтожение Саске не соврал. Видимо, как и про все остальное.
- Кроме того, – продолжил Учиха, – у меня с Мадарой была договоренность о встрече, и эта встреча назначена на сегодня в долине Свершения.
Санин нахмурилась. Слишком много новостей, когда она уже готова отправиться в Облако… Если сказанное – правда (а Сакура молчит, значит, подтверждает прозвучавшие слова), и если бы Саске передал сегодня своему предку этот свиток, то завтра Объединенной Армии шиноби пришлось бы очень несладко на поле битвы. Она помнила, насколько колоссальной силой обладал ее дед, Хаширама, и если единственным его достойным противником всегда был только Мадара… Не зря же она провела все последние дни в Хранилище свитков, выискивая особые техники и сведения для борьбы с бросившим вызов всему миру Учихой.
Но другой представитель этого клана стоял сейчас перед ней и говорил интересные вещи. И явно неспроста.
- И чего же ты хочешь от меня? – спросила она у парня.
- Чтобы вы перебросили часть объединенных сил в долину и устроили засаду, – ответил Саске. – Мадара не ждет никого, кроме меня. Вы же сможете обезглавить вражескую армию и, возможно, тогда не будет никакой войны.
Цунаде сжала губы: это звучало слишком хорошо. Особенно из уст Учихи.
- Почему я должна верить тебе? – тяжело спросила женщина.
- Потому что я на вашей стороне, – спокойно ответил парень.
- Причина? – почти зло бросила Санин.
- Стоит за вами.
За спиной Цунаде стояла только изумленная и одновременно смущенная Харуно.
Санин чертыхнулась в душе. Ну и как разговаривать с этим парнем, бросившем в свое время деревню ради мифических поисков силы, а теперь словно остепенившимся за две недели? Возможно ли это?
Сенджу обернулась к девушке:
- Сакура?
- Это правда про свиток и появление призрака Итачи, но я не знала ни про что больше, – честно ответила та.
- Мадара будет сегодня там, и я не вижу причин не воспользоваться этой возможностью, – вновь заговорил Саске. – К тому же я собираюсь идти с вами, Хокаге-сама, поэтому в случае моей неправоты вы сможете казнить меня за предательство прямо на месте.
Это были смелые слова. Очень смелые. Они ставили все на карту для наследника Шарингана, и потому делали все сказанное им до этого либо правдой, либо… все той же грандиозной ложью с которой он появился три недели назад на пороге Листа. Но на другой чаше весов был мир, и Пятая не могла это не учитывать.
Сенджу тяжело вздохнула и вновь посмотрела на Харуно.
Та понимала, о чем безмолвно спрашивает Санин. Только девушка была с Учихой все последнее время, и только она может судить об искренности его слов. Парень рассказал даже больше, чем могла предположить в своем отчете медик, рассказал открыто, хоть и поздно, но Сакура понимала причины этой задержки. И почему-то теперь она действительно верила, что он на их стороне.
Харуно кивнула, отвечая на взгляд учителя.
- Хорошо, тогда мы отправляемся в долину Свершения. За мной, – тяжело сказала Цунаде и, захватив со стола шляпу Хокаге, пошла к выходу из кабинета.

Они спустились на первый этаж Резиденции, где Пятая ненадолго зашла к связистам и отправила весть в штаб Объединенной армии. Когда она скрылась за дверью, оставляя молодых людей наедине, Учиха, как всегда при этом глядя в сторону, сказал:
- Не переживай так.
Сакура тихо фыркнула. Конечно, как же ей не переживать, когда за последние неполные сутки столько всего случилось и столько всего было сказано?.. К тому же, если Саске отправляется с Цунаде, значит, она тоже отправляется с ними: ее миссии еще никто не отменял – и эта долгожданная перемена обстановки волновала не меньше остального.
Когда Сенджу вышла из кабинета, они втроем покинули резиденцию и направились к вратам Конохи.
- Мадара не уточнял время встречи? – спросила Санин у Учихи.
- Нет, мы обговаривали только день.
- Подкрепление прибудет ближе к вечеру, – продолжила Хокаге. – Место встречи – десять километров от долины вверх по течению реки. Там разработаем план действий в зависимости от того, кто прибудет.
- Лучше бы это были остальные Каге, – заметил Саске. – Даже при том уровне силы, что сейчас у Мадары, справиться с ним будет очень непросто.
- Согласна, – кивнула Цунаде. – Поэтому нам и нужен план действий. Надеюсь, твой Шаринган не подведет?
- Не подведет, – ответил парень. – Союзной армии тоже не стоит расслабляться: даже если не будет Мадары, его армия останется, и с ней надо будет разобраться.
- Разберемся, – заверила его Санин. Она уже продумывала возможности нападения на старшего Учиху.
Они почти подошли к воротам.
- Что насчет медицинской части? – спросила Харуно, уже с головой погруженная в какие-то свои расчеты, когда Сенджу остановилась у пропускного пункта и повернулась к ней.
Она все-таки будет с друзьями, и ей будет нестыдно потом смотреть им в глаза.
- Сакура, ты не идешь с нами, – спокойно, но твердо произнесла Санин.
- Как? – не своим от изумления голосом спросила девушка. Казалось, даже кровь на секунду остановилась в ее жилах.
- Потому что твое здоровье все еще важно не только Саске, – достаточно мягко, но безоговорочно сказала Санин. – Ты остаешься в Конохе, – и она протянула ученице шляпу Хокаге.
Сакура не сразу опустила не верящий взгляд с лица учителя на вещь, которая может принадлежать только главе деревни.
- Вы хотите… – медик не договорила: тяжелый ком встал поперек горла.
- Да, исполняющий обязанности главы Листа, – Сенджу понимала, каково девушке, но это было все, что она могла сейчас сделать для нее. Стычка с Мадарой могла неизвестно чем обернуться, как и слова Саске вообще, поэтому кое-какой козырь Цунаде собиралась оставить в рукаве. Да и не даже без этого, она в любом случае оставила бы Сакуру в Конохе. Запретила, приказала, посадила бы в камеру, но оставила бы. Одну ученицу она уже потеряла. А Харуно сейчас даже простая пробежка могла неизвестно к чему привести. – В деревне остались Ибики, Ямамото и десяток АНБУ – позаботься о них.
Сакура протянула ладонь и взяла шляпу за край.
- Да, Хогаке-сама, – она старалась, чтобы ее голос прозвучал гладко, но не смотрела на Санина.
Женщина вздохнула и позвала уже более жестко:
- Саске.
- Да, – ответил парень и подошел к Сакуре.
Девушка подняла на него потускневшие глаза и подумала, что теперь лучше понимает то, что чувствовал Учиха вчера. Раньше у нее была хоть какая-то миссия, видимость дела, которой она пыталась оправдать перед самой собой свое пребывание в Конохе, тогда как все, кого она знала, были сейчас на территории страны Молний и готовились к войне. Но теперь даже этой «не менее важной» миссии нет, и так как на время военных действий Лист фактически стал обычной гражданской деревней, она будет вынуждена просто сидеть и перекладывать бумажки с места на место, сдувая пыль со шляпы Хокаге. Ведь на Ибики и АНБУ лежит забота о безопасности, а Ямамото заведует медицинской частью, и никто не подпустит ее к настоящему делу.
И еще этот Учиха, который вновь отправляется неизвестно куда.
- Я вернусь, – сказал парень, словно прочитав ее мысли.
Губы Сакуры едва дрогнули, но она промолчала.
Саске поднял руку и провел большим пальцем по щеке Харуно, будто стирая невидимую слезу. Девушка отвела взгляд: не хватало еще на самом деле разреветься от горечи и тоски, заполнившей все мысли. Наследник Шарингана опустил руку и отступил, направляясь к ожидающей его у ворот Цунаде.
Сакура вскинула голову и обернулась за парнем, но так ничего и не смогла сказать из-за сжавшего горло стального кулака.
Сенджу и Учиха вместе переступили порог деревни и сразу исчезли, а она еще долго стояла и смотрела на пустую дорогу, сдерживая рвущиеся наружу слезами разочарование и обиду.

- Давно не виделись, Харуно-сан, – поприветствовал девушку пожилой врач, когда та вошла в кабинет главы больницы.
- Здравствуйте, Ямамото-сан, – бесцветно улыбнулась Сакура. – У вас найдется время для гостя?
- Конечно, – встрепенулся из-за стола маленький старичок. – Сейчас у меня совсем мало пациентов, а это, как вам известно, радость для любого врача, – на этот раз девушка смогла улыбнуться куда живее. – Чаю?
- С удовольствием, – ответила медик, садясь за стол напротив кресла главы больницы и кладя шляпу Хокаге себе на колени.
- Смотрю, Цунаде-сама уже покинула деревню, – не оборачиваясь, заметил Ямамото, наливая воду в небольшой чайничек и ставя его на огонь горелки.
- Да, покинула, – не без сожаления сказала медик. – Все теперь на войне, кроме нас с вами.
- В войне нет ничего хорошего, Харуно-сан, – произнес доктор, возвращаясь к столу. – Я прожил немало и видел столько же, чтобы ценить мир выше всяких сражений.
- Если бы все в мире придерживались вашей позиции, тогда не было бы войн, – девушка не хотела, чтобы столь уважаемый ею человек посчитал, будто ей нравится насилие, к тому же это было действительно не так.
- Дело не в войне, – ответил Ямамото. Его голос был мягок и глубок даже несмотря на произносимые слова. – Сражения – неотъемлемая часть нашей жизни, и кому, как не нам с вами, медикам, знать это на примере человеческого тела. Если в организм проник вирус, то нормальной реакцией мы считаем его сопротивление – этот механизм прост и работает везде и на всем. Дело в том, что мы делаем для поддержания мира. Даже во время войны, – он опустил взгляд вниз, намекая на шляпу на коленях девушки. «У вас тоже есть свое занятие», – как бы говорил он.
- Это… простая формальность, – уклончиво сказала Сакура.
- Возможно, – согласился доктор и добавил: – Но крестьянин не может занять паланкин Дайме, ведь это не его место, – и старичок вновь отошел к тонко засвистевшему чайничку.
- Я бы лучше была на поле, чем в паланкине, – печально произнесла девушка. На поле битвы среди друзей было бы проще и лучше, чем одной в тылу.
- Не ищите сражения, Харуно-сан, – маленький доктор разлил чай по чашкам, – иначе оно само найдет вас. К тому же, не в вашем состоянии сейчас выходить на поле боя, – словно мимоходом заметил Ямамото, передавая девушке ее чашку.
- Ах, так вы тоже в курсе, – смутилась Сакура, даже не почувствовав, как слегка обожгла пальцы.
- С тех пор, как Цунаде-химе вернулась со встречи пяти Каге, – сказал старичок, присаживаясь в свое кресло. – Так что теперь я просто обязан позаботиться о еще одном моем пациенте.
- Надеюсь, вас оставили здесь не только из-за… моей неспособности вновь возглавить больницу? – медику очень не хотелось обременять своими проблемами еще кого-то.
- Не только, Харуно-сан, не только… – покачал головой доктор. – Меня ведь официально не существует для деревни вот уже пару десятков лет. Пост медика Корня требует соответствующих жертв, но это был мой способ приносить пользу. Теперь же, после стольких лет в тени, мне уже нет места на свету, – он чуть помолчал, словно вспомнил что-то неприятное. – Хотя Цунаде-химе великодушно предоставила мне этот освещенный уголок, – он с прежней улыбкой провел ладонью над столом. – Не стоит думать о грустном, Харуно-сан, – сказал доктор, глядя на невеселую девушку, аккуратно отпивающую чай маленькими глотками. – На нас, на оставшихся в деревне, смотрят с надеждой увидеть, что на фронте все хорошо, потому не подавайте виду о своих тревогах, раз эта шляпа теперь в ваших руках.

Они проговорили еще какое-то время, после чего Сакура была все же вынуждена оставить Ямамото. На посту главы больницы не посидишь без дела даже в отсутствии регулярных пациентов, а она уже и так забрала порядком чужого времени.
Покинув здание лечебницы, девушка подумала, что можно было уже и пообедать. Возвращаться в поместье Учих ей совсем не хотелось, потому Харуно направилась в столь любимое Наруто Ичираку. Там она провела еще около часа, беседуя с его владельцем о разных пустяках, чтобы просто занять себя и отогнать невеселые мысли. Но и в раменной медик не могла просидеть вечно. Когда ее присутствие и так уже стало затягиваться, Сакура попрощалась с хозяином и вышла обратно на улицу.
Следующим пунктом ее бегства оказалась Академия, где девушка надеялась встретить Ируку-сенсея, но он с другими учителями, как ей сказали, тоже отправился на войну. С горькой усмешкой подумав, что от оставленного на ее плечах долга не убежишь, Сакура направилась в Башню Хокаге.
И все же Коноха слишком пустовала. Да, гражданские не прятались по домам, да, по улицам бегали дети, некоторые даже с протекторами, указывающими на ранг генина. Они часто бегали группками, выкрикивали сколь эффектные, столь и мудреные названия несуществующих техник и разыгрывали главную битву войны против Мадары. Учихой, то есть априори поверженным, не хотел быть никто и по этому поводу рождались отдельные споры. Прохожие смотрели на разыгрываемые прямо посреди улицы бои с улыбкой, но на дне их глаз Харуно все равно улавливала ужом свернувшуюся тревогу, ту самую, что гложила и ее. Но девушка, следуя совету маленького доктора, ободряюще улыбалась взрослым, стараясь делать это как можно более искренне, и это работало. А может, работала шляпа Хокаге в ее руках.
День был ясный и тихий, и в том же настроении была вся деревня, словно замершая в ожидании.

Специально или нет, но, уходя, Пятая оставила после себя полный беспорядок в бумагах. На столе было свалено столько свитков, отчетов, прошений, ходатайств, запросов, заданий, что девушке пришлось разбирать все это до самого вечера, сортируя документы и решая проблемы по степени важности и возможности. Ей было не впервой заниматься отчетностью деревни и это неплохо занимало мысли, потому Сакура даже не заметила, когда, утомленная однообразной, но необходимой работой, задремала прямо за столом, опустив голову на руки…
Разбудили ее прикосновение к плечу и чужой, приглушенный голос:
- Харуно-сан…
Девушка, еще не до конца проснувшись, медленно подняла голову, взглядом собирая собравшихся в кабинете Хокаге пятеро АНБУ. Шестой стоял рядом с ней. На улице было уже темно, но помещение наполняли отсветы фонарей, поэтому все контуры были достаточно четкими, особенно белые с красным маски зверей на лицах личной гвардии Хокаге.
- Что-то случилось? – осипшим после сна голосом с растущей в душе тревогой спросила медик, уже зная, что произошло что-то неладное.
- На нас напали, Харуно-сан, – сказал АНБУ, разбудивший ее. – Предположительно, это Учиха Мадара.

= 3/3 =

- Кто? – ей очень хотелось верить, что она ослышалась. Или еще лучше, что она до сих пор спит.
- Человек в черном плаще с красными облаками и в оранжевой маске, а также рыжеволосый мужчина, светловолосый парень с клинком, некогда принадлежавшем Момочи Забузе, и красноволосая девушка в очках три минуты назад пересекли сенсорную границу Конохи, – отрапортовал АНБУ, сквозь прорези в маске наблюдая за тем, с какой скоростью бледнеет сидящая перед ним девушка. – Нам приказано эвакуировать всех из Резиденции и организовать ее оборону…
- Есть связь, – перебил говорившего кто-то из собравшихся. Повернув голову на звук голоса, Сакура увидела в руках у одного из шиноби переносное устройство для связи.
- Дайте мне наушник с микрофоном, – Харуно протянула руку, и ближайший в ней АНБУ передал ей свою гарнитуру.
- …ха Мадара. Повторяю, это без всяких сомнений Учиха Мадара, – зазвучал в наушнике голос главы отдела дознания.
- Ибики-сан, что у вас происходит? – из-за помех медик непроизвольно повысила голос.
- Сакура? – спросил Морино на том конце. – Цунаде оставила тебя в деревне? Что насчет Саске?
- Они вместе отправились на встречу с Мадарой в долину Свершения.
- Значит, где-то разминулись, – невесело заметил Ибики. Рядом с ним что-то взорвалось, и эхо этого взрыва долетело до Харуно уже не через наушник.
- Сколько вас там?
- Трое, считая меня.
- Есть ли возможность у кого-то отправить призывных животных на поиск Хокаге и вызов подмоги?
- Да, мы уже отправили сообщение, но вряд ли… – рядом прогремел еще один взрыв, и связь снова прервалась.
- Восстановите, – приказала Сакура связному. Тот уже крутил разные регуляторы на своем устройстве. – Сколько занимается эвакуацией населения? – обратилась она к остальным.
- Двое, – ответил стоящий рядом шиноби.
- У них есть связь?
- Слышат каждое наше слово.
- Хорошо. Еще не готово? – бросила она наладчику.
- Пока нет, – отозвался тот.
Сакура, не удержавшись, стукнула кулаком по столу. «Не ищите сражения, Харуно-сан, иначе он само найдет вас», – вспомнились ей слова Ямамото, но сейчас девушке было не до случайных пророчеств. По какой-то причине Мадара решил нагрянуть с Лист вместо долины Свершения, и Харуно хотелось верить в то, что Цунаде и Саске действительно просто разминулись со старшим Учихой. Она посмотрела на шляпу Хокаге, лежавшую рядом на столе. Ей снова предательски захотелось, чтобы кто-то другой был на ее месте или хотя бы рядом, чтобы кто-то взял на себя ответственность, но…
Собравшиеся АНБУ не сводили с Харуно внимательных взглядов. Каждый знал ее, как отличного медика, каждого из них она лечила, заживляла раны, выводила яды, могла поддержать словом, не требуя ответа, или просто улыбнуться в нужный момент, и то, что Пятая оставила ее на своем месте, было сущей формальностью: при всем уважении к ней собравшихся шестнадцатилетняя девушка просто не имела достаточно опыта, чтобы командовать отрядом элитных бойцов – это понимали все, включая саму Сакуру.
Но сейчас у нее не было выбора. «Соберись! – приказала она себе. – Оставь свои страхи. За тобой – Лист и Огонь, и назад пути нет. Только вперед».
- Есть связь, – произнес АНБУ.
- Хорошо, – вздохнула девушка, в этот переломный миг отрешаясь от мелких сомнений. – За мной, – скомандовала она, вновь надевая небольшую гарнитуру, захватывая со стола шляпу Хокаге и направляясь к двери. – Ибики-сан, вы слышите меня?
- Да, – отозвался мужчина.
- Через две минуты вы пропускаете Мадару вперед, но блокируете остальных, – продолжила Харуно, и ее голос был на удивление спокоен. – Не убивайте их, только захватите. И сразу направляйтесь к остальным, – в пустом и темном коридоре Резиденции звучал только ее голос и шаги, шестеро АНБУ за ее спиной передвигались как всегда бесшумно, но медик знала, что они здесь. – Кто занимается эвакуацией, те же инструкции. Теперь главное, Мадара не собирается захватывать Башню Хокаге, его цель – это поместье Учих, – у лестницы, ведущей на первый этаж, она свернула вбок, выходя на балкон, с которого глава Листа обычно делал все важные заявления. – Наша цель – задержать его, не пропустить в поместье и дождаться подмоги.
За пределами Конохи прозвучало еще несколько взрывов, более близких, чем предыдущие, расцветивших наступающую ночь. Сакура поставила ногу на периллы балкона, по бокам выстроились воины АНБУ.
- И последнее, – сказала девушка, надевая шляпу, что утром отдала ей Цунаде, – как исполняющий обязанности Хокаге, я приказываю вам всем выжить любой ценой.